Новый фильм режиссера Андреса Мускетти "Мама", в создании которого участвовал знаменитый Гильермо дель Торо, весьма необычен — он представляет собой страшную сказку по форме и грустную житейскую историю по содержанию. Используя сказочный антураж, автор вплотную подобрался к глубокому вопросу: вправе ли родители считать детей своей собственностью?
Мексиканский режиссер Гильермо дель Торо известен как замечательный сказочник, сочиняющий страшные сказки, в которых действуют всем известные с детства персонажи. Он хорошо знает одну простую истину: что бы там не говорили всякие психологи и педагоги, а дети ужасно любят, чтобы их пугали. Ну, а поскольку в каждом взрослом все равно живет маленький ребенок, то и у них очень сильна тяга к страшилкам. Тем более, если они красочные и интересные.
Впрочем, скорее всего, дель Торо пугает зрителей не только потому, что они так хотят еще раз впасть в детство и хорошенько испугаться. Он лучше других знает, что испуганный человек куда более восприимчив к тому, что является трудным для понимания в нормальном состоянии. Так что его страшные сказки — это еще и способ объяснить зрителям некоторые вещи, которые они не могут или не хотят понимать в обычной жизни.
Совершенно очевидно, что великий сказочник современности не смог обойти вниманием интересный проект своего коллеги Андреса Мускетти, который как раз и представляет страшную сказку по форме и житейскую историю по содержанию. Он стал продюсером замечательной и одновременно ужасающей ленты "Мама" (Mama), которая весной этого года выходит на российские экраны. Что же, давайте приготовимся бояться и понимать.
Но чего здесь, собственно, нужно бояться? Неужели старой и всем известной сказки? А она проста: как-то раз некий папа, решив, что потерял все, взял своих дочерей и увез их в лес. Он нашел там пустую избушку и уж было приготовился убить и себя, и детей, как вдруг выяснилось, что избушка не такая уж и пустая. В ней, как и полагается, живет некая "баба-яга", которая, вопреки классическому сюжету, вовсе не думала кушать детей. Наоборот, она быстренько исправила промах работников соцопеки и ликвидировала папу, а о девочках стала заботиться.
Читайте также: Приговор человечеству обжалованию не подлежит
Все бы ничего, но через какое-то время девочек нашли и вернули в мир обычных людей. Но "баба-яга" настолько к ним привязалась, что пошла вслед за ними. И все, кто принимал участие в судьбе девочек, ей категорически не понравились — ни доктор-психолог, ни родственники, ни друзья. Поэтому она, решив, что девочкам там плохо, стала устранять проблему обычным для нее образом — ликвидировать всех, кто пытался заботиться о детях. Что самое страшное, видели "бабу-ягу" поначалу лишь дети, а вот взрослые долго вообще не верили в ее существование. Пока сама обитательница избушки не предъявляла скептикам последний и самый убедительный аргумент, сворачивая им шею.
Так, может быть, и не нужно было забирать у нее детей? Может быть, пусть бы они питались в избушке одними лишь вишнями и скакали исключительно на четвереньках, но были бы вполне счастливы и довольны? Увы, это не так. На самом деле, девочки тянулись к миру живых людей, особенно старшая, которая помнила свою нормальную жизнь. Общества "бабы-яги", которую они называли "мамой", все-таки было для них недостаточно — и это естественно, ведь каждый человек имеет право жить там, где хочет. Что бы по этому поводу не думала какая-нибудь "баба-яга".
Да и что она могла дать этим девочкам? Увы, только… смерть. Иначе и быть не может, поскольку "баба-яга", как и положено этому персонажу (если верить Владимиру Яковлевичу Проппу), является мертвой. Но так было не всегда — когда-то давным-давно обитательница избушки была вполне живой женщиной. Но она попала в психиатрическую лечебницу, у нее отняли ребенка, и вот несчастная мать, сбежав, выкрала его. Однако, спасаясь от погони, женщина и ребенок погибли. И хоть все это осталось в прошлом, однако сознание "бабы-яги" остановилось именно в этом моменте и ее путь, где бы он ни пролегал, ведет лишь к смерти.
Ладно бы,если бывсеэто касалось только обитательницыизбушки — в конце концов, кто мы такие, чтобы указывать "бабе-яге", куда лететь? Беда в том, что она и девочек зовет туда же. И не просто зовет — тянет, несмотря на то что дети упираются изо всех сил. То есть в итоге она оказывается ничуть не лучше их папы, пытаясь навязать самостоятельным живым существам свои представления о мире, даже если они им не нравятся. Проще говоря, она так же, как их отец, решает за детей, жить ли им, или умереть. И никакие возражения не принимаются.
Кстати, любопытная деталь — в дом к приемным родителям девочек эта "баба-яга" предпочитает проникать через одежный шкаф. Как мы знаем, шкаф в европейских и американских страшилках — это место, откуда появляются детские кошмары. Однако он также символизирует и память о том, о чем хотелось бы забыть (вспомните "скелет в шкафу"). То есть совершенно очевидно, что дети и сами бы не прочь забыть об этой "маме", которую, вернувшись в мир людей, они воспринимают как чудовище. Но вот сама "мама" ничего и слышать об этом не хочет.
Так о чем же эта страшилка, спросите вы? В различных интервью Гильермо дель Торо говорил, что они хотели рассказать о захватывающих человеческих эмоциях, которые могут превратить в монстра даже родного и близкого человека. Другой продюсер "Мамы", Майкл Дэйн, также отметил, что на самом деле в фильме поднимаются "универсальные для многих семей вопросы: что и как влияет на детское сознание, что такое "быть родителем", а также рассматриваются различные проявления любви и заботы". Однако Андрес Мускетти вплотную подобрался к более глубокому и куда более страшному вопросу. Часто родители считают, что раз они несут за детей ответственность, то последние должны всецело принадлежать им. И не иметь никакого права на то, чтобы устраивать свою жизнь по своему же разумению.
Тут-то и кончается страшная сказка и начинается куда более жуткая быль — все зрители понимают, что на самом деле кошмарная "мама" обитает вовсе не в лесной избушке. Она незримо присутствует в любой семье, где родители считают, что дети всецело принадлежат им и не должны ничего решать. А таких семей — тысячи, если не миллионы, и все они не где-то далеко в лесу, а рядом с нами. Семей, которые становятся тюрьмами для детей, поскольку родители (нормальные люди — не сектанты, не маньяки, не алкоголики) убеждены, что у их детей нет права на самостоятельные решения, поскольку они "еще маленькие и ничего не могут".
А вот главные героини фильма доказывают обратное — в самом конце каждая делает осознанный выбор. Старшая остается с приемными родителями, чудом избежавшими смертельных объятий "мамы", а младшая прыгает вместе с "бабой-ягой" с того самого утеса, на котором много лет назад оборвалась жизнь несчастной пациентки психиатрической клиники. Да, это печальный выбор, но нет сомнений в том, что он — ее собственный, а не навязанный кем-то. И продиктован он ничем иным, как любовью, на которую дети способны всегда, вне зависимости от своего возраста.
Этот фильм заставляет взглянуть немного по-другому на вопросы опеки и взаимоотношения семьи и государства. Действительно, почему родители считают, что именно им принадлежат все права на ребенка (который, кстати, живет не только в семье, но и в государстве), раз они сами порой не в состоянии справиться со своими эмоциями? Ведь кошмарная "мама" живет в каждом из нас и просыпается тогда, когда мы думаем, что ребенок принадлежит "мне и только мне". Право же, в этой ситуации начинаешь понимать, что в таком случае вмешательство государства в дела семьи — это не так плохо…
Читайте также: Дед Мороз может быть и пугалом
Впрочем, вопрос этот куда более сложный, и замечательный фильм Андреса Мускетти не дает на него однозначного ответа. Однако гениальная операторская (Антонио Риестра, "Черный хлеб") и дизайнерская (Анастасия Масаро, "Воображариум доктора Парнаса") работа делают аргументы авторов фильма еще более убедительными. В итоге ни у кого не остается сомнений в том, что история, рассказанная в фильме "Мама", на самом деле еще и про него…
Читайте самое интересное в рубрике "Культура"