Режиссёр Индира Черджиева: "Если ты не любишь свой народ, это всегда видно на экране"

Документальный фильм "Двойной портрет" о двух уникальных женщинах Бирлант Касаевой и Любови Крыжановской был снят в 2016 году. Казалось бы, страшные годы кавказской войны остались в прошлом. Но сегодня к этой ленте обращаются вновь, так как она поднимает главный вопрос — как помочь пострадавшим детям во время войны.

Документальный фильм, снятый независимой студией "Эдельвейс" по заказу Министерства культуры России, идейным вдохновителем и сценаристом которого стала журналист Татьяна Гантимурова, рассказывает о гражданском подвиге чеченской и русской женщин. Они спасли во время чеченской войны десятки осиротевших детей.

В доме Бирлант Касаевой нашли приют дети разного возраста и разных национальностей, которые буквально оказались на улице, предоставленные сами себе в этой страшной реальности. Любовь Крыжановская, директор благотворительной программы "Фронтовые дети Чечни”, во время бомбёжек, забыв о чувстве страха, искала тяжелораненых детей, перевозила в московские клиники, помогала обеспечить лечение и протезирование.

72 изувеченных ребёнка остались живыми благодаря этой женщине!

Режиссёры фильма Вячеслав Гулуев и Индира Черджиева в своей ленте показали две судьбы, два подвига, о которых нельзя забывать ни при каких обстоятельствах.

Режиссёр, киновед, редактор, автор документальных фильмов Индира Таймуразовна Черджиева рассказала, как проходили съёмки и как живут сегодня эти женщины.

— Героини вашего фильма — уникальные личности. А как к вам попала эта идея, вы этих женщин знали раньше?

— Эту историю мне рассказала журналистка Татьяна Гантимурова, в своё время она работала корреспондентом в газете "Грозненский рабочий" и знала этих женщин ещё до войны. Татьяна никогда не прерывала тесную связь с Чечнёй и Ингушетией, много писала и рассказала об этих людях. А во время боевых действия стала непосредственным свидетелем подвига Берлант Касаевой и Любови Крыжановской.

И когда я услышала от неё эту историю, то сказала ей: "Татьяна, напишите заявку. Мы попробуем её предложить в Министерство культуры". Заявка прошла по конкурсу, фильм получил государственный заказ. Продюсер Вячеслав Гулуев собрал команду, и мы поехали к Бирлант в село Надтеречное. А Любовь Крыжановскую мы уже снимали в Москве и в Грозном.

— А лично на вас, не только как режиссёра, но и как на человека поступки этих женщин произвели впечатление?

— Слово впечатление было не совсем уместно, на самом деле меня потрясла до глубины души вся жизнь этих женщин. Даже на такие поступки, как, например, подбирать бездомных животных, мало кто способен, а уж спасать бездомных детей и носиться с ними по всей горящей Чечне, сталкиваясь в лоб в лоб с боевиками, на это практически никто не пойдёт.

Бирлант и Любовь — это очень редкие личности с обострённым чувством ответственности, справедливости, совестливости. Это женщины с большим материнским сердцем, для которых нет чужих детей.

— Фильм "Двойной портрет" сегодня можно смотреть как предупреждение — в первую очередь во время войны страдают дети. Те, кто восемь лет бомбил Донецк и Луганск, убивая и калеча ни в чём не повинных детей, должны тоже внимательно посмотреть эту картину. Но неужели подобное невозможно было предвидеть?

— Подоплёка конфликта может быть какой угодно. Страшны последствия, а тех, кто предвидит последствия — их, как правило, никогда не слышат. К сожалению, неизбежное последствие на протяжении всей истории цивилизации, частью которой является война — бездомные и покалеченные дети.

— Почему большинство взрослых проходило мимо этих голодных, оборванных детей?

— Там и взрослые ощущали себя не лучше, чем дети, просто Бирлант оказалась лучше всех. Я слышала, что были ещё чеченские женщины, которые приютили бездомных, но только одной Бирлант удалось сделать большой приют. Потом было принято решение этих детей раздать родственникам, что ещё раз нанесло большую травму детской психике. Наша героиня в фильме выражает своё отношение: "Дети не должны жить с недостойными родителями". И мы видим кадры хроники, как дети плачут и не хотят уходить от своей приёмной матери.

— У вас в фильме помимо двух главных героинь много очень интересных личностей, как вы с ними находили общий язык?

— Вы знаете, я до сих пор не могу выбросить воспоминания из головы… Когда мы приходили со съёмочной группой в дома, где были покалеченные дети, и видели этот поток горя, который невозможно было остановить — простыми словами это трудно передать. У кого-то изувечили ребёнка, у кого-то пропали без вести родители, у кого-то на глазах расстреляли соседскую семью. С тягостными воспоминаниями невозможно спокойно жить.

Если откровенно, то грозненцев всегда можно отличить от других людей: на них лежит печать потери… Даже несмотря на то, что сегодня многие из этих людей живут вполне благополучно, но они все несут печать какого-то разрушения — ни дома, ни скамейки перед домом, ни города — ничего не осталось. Независимо от национальности, этих людей можно отличить от других.

— В голове не укладывается, как такая война могла случиться… Но также трудно понять, почему сегодня те, кто приходит к власти — запрещают говорить на русском языке, носить ветеранам медали на День Победы, а особенно непонятно, как можно допустить нацистскую идеологию в стране…

— Это всё советские люди, которые в той или иной степени отошли от своего пути судьбы. Они озадачились какими-то странными идеями, не несущими никакого смысла. На Украине не разрешали говорить на русском языке, на Кавказе также навязывались вещи, которые тоже неприемлемы для большинства граждан. Чаще всего это выглядит так: "Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать…" А проливается кровь детей!

Но я хочу донести ещё одну мысль — помимо Украины и Кавказа, ответственность есть и на России. Например, когда наша героиня Любовь Крыжановская носила документы, фотографии пострадавших, покалеченных людей в Государственную Думу, то из четырехсот с лишних депутатов откликнулся только один человек — Иосиф Кобзон. Иосиф Давыдович принял меры и оплатил все операции из собственных денег. Остальные депутаты образца 1996 года просто "не заметили" этих брошюр с фотографиями искалеченных детей.

Мне очень хотелось, чтобы этот фильм зрители увидели в память об Иосифе Давыдовиче Кобзоне. На Кавказе семьи пострадавших детей безмерно благодарны за помощь этому достойному человеку.

Откликнулся на чужую беду художник Александр Максович Шилов, он написал портрет мальчика, покалеченного во время бомбёжки. Это было сделано с целью привлечь внимание к страданиям детей и как-то им помочь.

"Вина и грех взрослых в том, что они стреляли друг в друга, а попадали в детей, — сказала наша героиня Крыжановская, — а наша задача дать этим детям веру в то, что они не безразличны обществу".

— Как сейчас живут эти героини?

— Любовь Крыжановская как работала в детском фонде имени Ленина, так и до сих пор работает, она много делает в области детского воспитания. И кстати, всегда приезжает и в Осетию, и в Чечню, до сих помогает этим уже выросшим детям.

У Бирлант, талантливого педагога, сейчас, к сожалению, нет работы, но она создала своими руками потрясающий этнографический музей. Этот человек талантлив во всем.

— Документальную ленту "Двойной портрет" много показывали на телеканалах, на фестивалях?

— Были фестивали, которые отмечали этот фильм, были фестивали, которые прошли мимо этой картины. Если фильм отобран на фестиваль, это значит, он имеет право на жизнь, где-то даже лента получила главный приз. Но, откровенно говоря, его показывали очень мало. Многим не нравится, когда тревожат и беспокоят их душу. У кого будет желание посмотреть, картина есть в Интернете в свободном доступе.

— Сегодня из-за санкций нам запрещают смотреть западное кино. Конечно, это неприятно, но может быть возникнет дополнительный интерес к хорошему современному российскому кино. Как считаете?

— Мне кажется, что не стоит фильмы делить на своих и чужих, но если будет отдан приоритет фильмам российским — это, конечно, замечательно. Вы знаете, у российских кинематографистов должна появиться серьёзная мотивация к творчеству. Делать кино духовное, нравственное — вот что должно быть основным мощным и культурным двигателем для российских кинематографистов.

А снимать фильмы только для того, чтобы показывать своей родне или узкому кругу зрителей, не думаю, что режиссёры приступают именно с этой идеей к своему проекту. Когда продюсер снимает картину, он надеется, что её увидит как можно больше зрителей.

У нас, кстати, много хорошей отечественной анимации, достойных по художественному качеству мультипликационных картин. Художник-аниматор — это штучная профессия, специалисты обучаются в государственных вузах, а работы для них нет, картины нигде не показывают, и это очень жаль.

Что касается советского кино, то мне кажется, сегодня оно не страдает от недостатка зрителей. Его из года в год показывает, например телеканал "Спас". Другие телеканалы ежедневно транслируют огромное количество прекрасных советских фильмов.

По поводу последних отечественных лент, меня впечатлили работы режиссёра Юрия Быкова. А вот фильмы Андрея Звягинцева мне чужды энергически. Но они имеют право на жизнь, если откликаются такому количеству людей.

Это рефлексия автора, вызванная нежеланием признать многогранность жизни. В фильмах Звягинцева все герои обречены, потому что они ничего не стоят, причём все. Природа в его фильмах прекрасна, но на фоне этой природы человек невероятно гадок. Мой друг, кинорежиссёр Мурат Джусоев, который учился в сценарной мастерской Николая Фигуровского, рассказывал, что Мастер считал любой фильм, в целом, произведение, где никого не жалко, бессмысленным, неактуальным для духовной вертикали человека.

Во Владикавказе был случай — человек вошёл во двор, в котором играли дети, и вдруг увидел гранату. На размышление у него была доля секунды, и он накрыл гранату своим телом. Этот человек ценою собственной жизни спас детей. Таких примеров более чем достаточно… Есть потрясающие примеры человечности и высокой одарённости. И это точно не герои Звягинцева…

Люблю фильмы режиссёра Александра Рогожкина. Они отражают невероятные парадоксы бытия, от них тепло. В самые трудные времена режиссёр дал людям надежду и абсолютно терапевтический смех. Его фильмы пересматривают и будут пересматривать, потому что в них зритель читает любовь и надежду, зачастую не осознавая этого. Это ещё одно необъяснимое качество кино — проявлять на экране любовь, или её полное отсутствие…

Если ты не любишь свой народ, это всегда видно на экране. Неприятие, отчуждение, высокомерие, несолидарность с народом — спрятать невозможно.

В большей степени это характерно для документального кино. Поэтому сейчас очень важно смотреть фильмы наших лучших российских документалистов не к очередным юбилейным датам событий, а независимо от них. Смотреть, например, цикл фильмов-портретов Александра Зайцева о последних свидетелях, переживших блокаду Ленинграда, цикл фильмов о трагедии Беслана Вадима Цаликова… Не так давно на фестивале "КрымДок" открытием для меня стала лента Павла Селина "Буров и Буров". Она о двух братьях, художниках, из оренбургской глубинки, чья персональная выставка в период съёмки фильма прошла в Париже. Меня потрясло это нелукавое прикосновение к тайне Творчества…

Вообще, когда я открываю для себя какую-то вселенную в виде документального фильма, это случается, как правило, когда приглашают в жюри фестивалей — есть возможность смотреть много, мне хочется сказать: "Спасибо, ребята! В ваших фильмах так много Бога…"