Между "Матильдой" и Пушкиным

Статья 29 Конституции РФ четко и ясно запрещает цензуру. Тем не менее, у нас не только чиновники, но и все кому не лень лезут цензурировать кинофильмы, книги, статьи и Интернет.

Вот та же депутат Наталья Поклонская, бывший генеральный прокурор Крыма, решает за нас, смотреть нам или нет фильм "Матильда". У нее в Крыму что сейчас всё в порядке? И передел собственности в ее прокурорство тоже проходил без нарушений? Вот бы чем ей заняться!

Я сам, грешный, неоднократно становился жертвой любителей цензуры. Так, в моей книге о XIII веке слово "баба" заменили неведомым в те времена словом "женщина".

А в книге, где действие происходит в начале XIX века, я, упомянув несколько раз царя Александра I, чтобы не повторяться, написал: "плешивый щеголь". Фразу выкинули, а редактор возмущался: "Не позволю про царя такие песни петь!". У меня автоматически вырвалось:

Плешивый щеголь, враг труда

Над нами царствовал тогда.

Редактор задумался, а затем улыбнулся и сказал: "Так это ж Пушкин! Вы б сослались, и мы бы пропустили". Это случай восьмилетней давности, когда Пушкин был еще неприкасаем.

Но вот в 2016 году добрались и до Пушкина.

Русская православная церковь одобрила переиздание сказки Александра Пушкина "О попе и работнике его Балде" в редакции Василия Жуковского, в которой поп заменен купцом.

Отредактированную сказку издал Свято-Троицкий собор города Армавир на Кубани тиражом в 4000 экземпляров. Книги предполагается дарить воскресным школам и продавать в православных храмах.

Как пояснил руководитель пресс-службы патриарха Московского и всея Руси протоиерей Владимир Вигилянский, это "вклад в изучение и популяризацию наследия великого русского поэта".

Научные специалисты Государственного музея А. С. Пушкина в Москве пояснили, что Жуковскому пришлось изменить авторский пушкинский текст сказки "О попе и работнике его Балде" из-за церковной цензуры, существовавшей в России в XIX веке.

Возникает естественный вопрос, что станет с романом Ильфа и Петрофа "12 стульев" и одноименным фильмом? Там отец Федор представлен в еще более неприглядном виде, чем поп в "Балде". Туда тоже вставят купца Кузьму или запретят роман и фильм целиком?

В 1960-х годах в журнале "Крокодил" была помещена карикатура на ханжей: в Музее им. Пушкина стоят Давид работы Микеланджело и Венера Милосская, на которых надеты кальсоны и, соответственно, ситцевый бюстгальтер. При социализме подобное считалось верхом маразма. А вот сейчас чиновники всерьез думают о том, во что одеть Давида. В Петербурге на Кирочной улице в ходе мультимедийной выставки Микеланджело временно была поставлена статуя Давида, на которую бдительные граждане потребовали надеть штаны. Самое забавное, что чиновники всерьез рассматривают оное требование.

Российского журналиста Максима Кононенко в социальной сети Facebook забанили на неделю за использование слова "хохол". Теперь что, запретят стихотворение Пушкина "Моя родословная"?

Не пел с придворными дьячками,

В князья не прыгал из хохлов.

Между тем, меня и моего отца периодически называли то хохлом, то кацапом, и нам в голову не приходило обижаться.

А между тем у нас запрещают все новые и новые слова, ранее используемые в классической литературе: негр, поп, мать-одиночка и т. д. Это ж сколько произведений, где встречаются эти слова, надо запретить или изуродовать?

Дурацкая цензура искажает смысл произведения и часто оглупляет автора. Вот, например, моя жена в детстве не могла понять, что делают в лесу и на что живут семеро богатырей в пушкинской "Сказке о спящей красавице и семи богатырях". Зачем семерым взрослым мужчинам уединенно жить в лесу? Оказалось, какой-то придурок выкинул слова:

Руку правую потешить,

Сорочина в поле спешить,

Иль башку с широких плеч

У татарина отсечь,

Или вытравить из леса

Пятигорского черкеса.

В итоге богатырская застава превратилась в контору по отстрелу и заготовке диких уток.

Тот же Жуковский исказил комедию (именно таковой называл это произведение сам автор) Пушкина "Борис Годунов". Самый важный момент в пьесе — как Гришка решил стать самозванцем. Вот сцена "Келья в Чудовом монастыре". Отец Пимен рассказывает чернецу Григорию антигодуновскую версию убийства царевича Дмитрия. И всё… Следующая сцена — "Палаты патриарха". Там игумен Чудова монастыря докладывает патриарху о побеге чернеца Григория, назвавшегося царевичем Дмитрием.

Можно ли поверить, что 18-летний мальчишка, выслушав рассказ Пимена, сам рискнет на такое. И дело совсем не в неизбежности наказания — дыба и раскаленные клещи на допросе, а затем четвертования или кол. Дело в другом — Гришка стал первым в истории России самозванцем. И одному юнцу в одночасье дойти до этого было невозможно. Психология русского феодального общества начала XVI века не могла этого допустить. Тут нужен изощренный зрелый ум. Так кто же подал идею Гришке?

Пушкин приступил к работе над "Борисом Годуновым" в ноябре 1824 года. К концу декабря — началу января он дошел до сцены в Чудовом монастыре и остановился. Пушкинисты утверждают, что он занялся четвертой главой "Онегина". Возможно, это и так, а скорее, не сходились концы с концами у "Годунова". Но в апреле 1825 года Пушкин возвращается к "Годунову" и одним духом пишет сцены "Келья в Чудовом монастыре" и "Ограда монастырская".

Позвольте, возмутится внимательный читатель, какая еще "Ограда монастырская", да нет такой сцены в пьесе. Совершенно верно, нет, но Пушкин ее написал. Сцена короткая, на две страницы, а по времени исполнения на три-пять минут. Там Гришка беседует со "злым чернецом". И сей "злой чернец" предлагает Гришке стать самозванцем. До Гришки доходит лишь со второго раза, но он соглашается: "Решено! Я Дмитрий, я царевич". Чернец: "Дай мне руку: будешь царь". Обратим внимание на последнюю фразу — это так-то важно говорит простой чернец?! Ох, он совсем не простой, сей "злой чернец".

На поиски "злого чернеца" автор потратил более пять лет. Им оказался сам архимандрит Чудова монастыря Пафнутий.

Именно в келье архимандрита Пафнутия долгое время жил чернец Григорий. И вряд ли архимандрит допустил бы, чтобы его воспитанник попал под влияние другого чудовского "злого чернеца".

После бегства чернеца Григория царь Борис отправил Пафнутия в ссылку. При воцарении Гришка Отрепьев не только вернул Пафнутия из ссылки, но и сделал митрополитом Крутицким — вторым лицом в церковной иерархии.

Пафнутий стал одной из ключевых фигур Смутного времени. Однако царские и церковные историки выкинули Пафнутия из русской истории, а услужливый Жуковский — из комедии Пушкина.

Подобных примеров можно привести сотни. Возникает резонный вопрос, не заняться ли нам очищением нашей литературы, языка и истории от "богомольной старой дуры, слишком чопорной цензуры", как царской и советской, так и либеральной? Или давайте продолжим запрещать книги, прятать в запасники статуи, коверкать русский язык. Короче, вперед, к средневековью — светлому будущему всего человечества!